I. Несколько вступительных слов

Мы с полным основанием можем повторить слова одного известного писателя, сказанные им по поводу некоторых его произведений: «Газеты не рискнут напечатать то, что мы здесь говорим». Быть может, мы слишком резки и заносчивы? Ничуть, мы всего лишь беспристрастны. У нас нет ни друзей, что уже немало, ни врагов. С тех пор как, к великому огорчению здравомыслящей публики, умолк властный и сильный голос «крестьянина с Дуная» — Гюстава Планша, газетная критика, то скудоумная, то злобная, но неизменно чуждая свободы оценок, сумела наглой ложью и предвзятыми суждениями отвратить буржуа от по-лезных руководств, именуемых отчетами о Салонах^[1].

Прежде всего, два слова по поводу этой грубой клички — буржуа. Мы заявляем, что ни в коей мере не разделяем предубеждений наших досточтимых собратьев по искусству, которые вот уже много лет на все лады поносят это безобидное существо, готовое всей душой полюбить хорошую живопись, лишь бы только критики растолковали ему ее смысл, а художники почаще бы ее выставляли.

Кличку эту, от которой за версту несет жаргоном мастерских, критикам следовало бы вовсе исключить из своего лексикона.

Буржуа более не существует с тех пор, как эта кличка сделалась бранным словом в его собственных устах,— что лишний раз доказывает его рвение в приобщении к искусству.

Кроме того, буржуа — уж коли он существует — ничем не заслужил пренебрежения; и вообще, следует хотя бы уважать тех, за чей счет собираешься жить.

И наконец, среди самих художников столько буржуа, что, пожалуй, разумнее всего было бы и вовсе упразднить это слово, которое ведь не обличает никакого сословного порока, будучи равно применимо как к тем, кто жаждет отделаться от этого ярлыка, так и к тем, кто не подозревает, что его достоин.

Не одобряя всякого рода нападки и брюзжание, которые от постоянного повторения^[2] давно уже стали общим местом и набили оскомину, и руководимые любовью к разумному порядку и здравому смыслу, мы заведомо отказываемся в этой брошюре от любой полемики по поводу жюри вообще и живописных жюри в частности; назревшей, как говорят, реформы жюри и распорядка и сроков выставок и т. п. Жюри необходимо, тут нет сомнений. Что же до ежегодного проведения выставок, которым мы обязаны просвещенному и отечески либеральному королю, предоставившему в распоряжение публики шесть музеев (Галерея рисунка, Филиал французской галереи, Испанский музей, музей лорда Стендиша, Версальский музей и Морской музей), то справедливый человек не может не признать, что значительным и плодовитым мастерам это только пойдет на пользу, тогда как посредственные понесут заслуженную кару.

Мы будем говорить обо всем, что притягивает взоры и публики и художников,— к этому нас обязывает профессиональная добросовестность. Ничто не нравится без причины, а презрение к тем, кто восхищается невпопад, отнюдь не поможет пробудить в них интерес к более достойным предметам.

Наш метод прост. Мы будем рассматривать произведения по разделам: историческая живопись и портрет — жанровые полотна и пейзаж — скульптура — гравюра и рисунок; мы будем говорить о художниках сообразно месту и значению, какие приобрели они в мнении публики.

1. ↑ Прекрасное и достойное похвал исключение составляет г-н Делеклюз; не всегда разделяя его взгляды, мы признаем, что он сумел сохранить независимость воззрений и без лишнего шума и патетики не Раз открывал публике молодые безвестные таланты.
2. ↑ Жалобы, возможно, справедливые, но от постоянного повторения превратившиеся именно в брюзжание.